[booksrostov]

Случайно-неслучайная пятерка книг. Хотелось чего-нибудь нового, старого, взятого взаймы и голубого цвета. : ))

"Роботы Апокалипсиса" Дэниел Уилсон

Аннотация и стиль

Этот роман возглавлял десятку лучших книг "Amazon.сom" в мае и июне 2011 года. Права на его экранизацию куплены за шестизначную сумму, а режиссером фильма, который выйдет в 2013 году, станет Стивен Спилберг. Стивен Кинг назвал "Роботов Апокалипсиса" "книгой, читать которую — наслаждение", а Линкольн Чайлд — "Азимовым эпохи "Терминатора". Сумасшедшие восторги критиков, тысячи хвалебных рецензий в Сети, — из-за чего все это? Каждый читатель должен решить для себя сам…

"Война закончилась двадцать минут назад, а я смотрю, как из отверстия в промерзшей земле, словно муравьи из глубин преисподней, выбираются культяпперы, и молюсь о том, чтобы мне удалось сохранить собственные ноги еще на один день.
Каждый робот размером с грецкий орех; они карабкаются друг на друга, их корпуса, ноги и антенны переплетаются, сливаясь в бурлящий, смертельно опасный поток.
Онемевшими пальцами я неуклюже надвигаю на глаза защитные очки и готовлюсь немного поработать с моими маленькими друзьями-робами.
Утро невероятно тихое — слышны только вздохи ветра среди голых деревьев, да грубый шепот сотни тысяч механических шестиногих охотников на людей. В небе, перекликаясь, над покрытой льдом Аляской летят белые гуси.
Война окончена. Пришло время заняться поисками".

"Непростой читатель" Алан Беннет

Аннотация и стиль

Если бы собаки не залаяли, как бешеные, на незнакомый фургон у дверей дворцовой кухни, королева никогда не узнала бы о еженедельных визитах Вестминстерской передвижной библиотеки. Но, поднявшись по ступенькам фургона, чтобы извиниться за поднятый собаками шум, она, в конце концов, выбрала роман полузабытой писательницы Айви Комптон-Бернетт. Чтение не влекло королеву, но воспитание не позволило оставить книгу недочитанной, а затем, чтобы не показаться невежливой, она взяла еще одну. Вторая, выбранная более удачно, пробудила у Ее Величества страсть к чтению, со временем ставшую настолько сильной, что из-за нее королева стала пренебрегать своими обязанностями. И, пока королева читала все - от Томаса Харди до Аниты Брукнер, от Пруста до Беккета, - придворные вступили в сговор с целью прекратить ее литературную одиссею.
Лишенная всякого пиетета и необыкновенно веселая книга, "Непростой читатель", являет собой прекрасный довод в пользу чтения, высказанный одним из его величайших поборников, Аланом Беннетом.

"В этот вечер в Виндзоре все было готово для официального банкета. Как только президент Франции занял место рядом с Ее Величеством, вся королевская семья парами построилась за ними, и процессия медленно тронулась через зал Ватерлоо.
— Теперь, когда у меня появилась возможность поговорить с вами, — сказала королева, улыбаясь направо и налево, пока они шли сквозь нарядную толпу, — я бы очень хотела расспросить вас о писателе Жане Жене.
— Ah, — сказал президент. — Oui.
Разговор был прерван звуками "Марсельезы", затем английского государственного гимна, но, когда все заняли свои места за столом, Ее Величество, повернувшись к президенту, продолжила начатую тему.
— Да, он гомосексуалист и вечный арестант, но он и в самом деле так ужасен, — и она взяла суповую ложку, — как его изображают?
Президент, не подготовленный к разговору о лысом драматурге и романисте, пугливо оглядывался в поисках своего министра культуры. Но министр беседовала с архиепископом Кентерберийским".

"Мировая война Z" Макс Брукс

Аннотация и стиль

Нападение живых мертвецов - не шутка и не сказка. Зомби в одночасье стали реальностью - и реальность эта грозит гибелью всему человечеству.
Гниющие, полуразложившиеся, они практически неуязвимы - зато мельчайшее ранение, нанесенное ими живому человеку, грозит превратить его в зомби. Армия живых мертвецов захватывает страну за страной, континент за континентом. Гибнут, пытаясь предотвратить грядущий Апокалипсис тысячи военных России, десятки и сотни партизан Европы, Азии и США.
Земля - на краю катастрофы.
И совершенно неизвестно, как бороться с противником, который уже мертв...

"В довоенные времена этот регион мог похвастаться населением более чем в тридцать пять миллионов человек. Теперь их едва ли пятьдесят тысяч. Средства, выделяемые на реконструкцию, редко доходят в эту часть страны, правительство предпочитает заниматься более густонаселенным побережьем. Тут нет центральной энергосистемы, нет воды, кроме как в реке Янцзы. Но улицы очищены от булыжников, и местный совет безопасности предотвращает любую возможность бунта. Говорит председатель совета — Кван Цзиньшу, врач, который, несмотря на преклонный возраст и боевые ранения, до сих пор приезжает на вызовы ко всем своим пациентам.
— Первая вспышка болезни, свидетелем которой я стал, случилась в отдаленной деревне, не имеющей официального названия. Жители называют ее Новый Дачан, но это скорее из ностальгии. Их предыдущий дом, Старый Дачан, стоял еще со времен Трех царств — даже деревья были вековые. Когда построили дамбу «Три ущелья» и вода в водохранилище начала подниматься, большую часть Дамана разобрали по кирпичику и перенесли на более высокий участок. Этот Новый Дачан, однако, был уже не городом, а «национальным историческим музеем». Какая злая ирония для несчастных крестьян: их город спасли, но теперь они могли посещатьвсего лишь как туристы. Наверное, поэтому некоторые из них предпочитали называть свою деревушку Новым Даманом, чтобы сохранить связь с прошлым, пусть хотя бы таким образом. Лично я не знал о существовании второго Нового Дамана, и вы догадываетесь, в какое замешательство меня привел звонок оттуда".

"Остров Крым" Василий Аксенов

Аннотация и стиль

"Остров Крым" Василия Аксенова - знаменитая антиутопия, социальная и политическая сатира, попытка в рамках альтернативной истории изобразить Россию без коммунистического влияния: как развивалась бы история, если Крым остался бы независимым изолированным "русским" государством. Эта книга сделала автора известным во всем мире.

"Всякий знает в центре Симферополя, среди его сумасшедших архитектурных экспрессии, дерзкий в своей простоте, похожий на очинённый карандаш, небоскреб газеты «Русский Курьер». К началу нашего повествования, на исходе довольно сумбурной редакционной ночи, весной, в конце текущего десятилетия или в начале будущего (зависит от времени выхода книги) мы видим издателя-редактора этой газеты 46-летнего Андрея Арсениевича Лучникова в его личных апартаментах, на «верхотуре». Этим советским словечком холостяк Лучников с удовольствием именовал свой плейбойский пентхауз.
Лучников лежал на ковре в йоговской позе абсолютного покоя, пытаясь вообразить себя перышком, облачком, чтобы затем и вообще как бы отлететь от своего 80-килограммового тела, но ничего не получалось, в голове все время прокручивалась редакционная шелуха, в частности невразумительные сообщения из Западной Африки, поступающие на телетайпы ЮПИ и РТА: то ли марксистские племена опять ринулись на Шабу, то ли, наоборот, команда европейских головорезов атаковала Луанду. Полночи возились с этой дребеденью, звонили собкору в Айвори, но ничего толком не выяснили, и пришлось сдать в набор невразумительное: "по неопределенным сообщениям, поступающим из…"

"Предчувствие конца" Джулиан Барнс

Аннотация и стиль

В класс элитной школы, где учатся Тони Уэбстер и его друзья Колин и Алекс, приходит новенький - Адриан Финн. Неразлучная троица быстро становится четверкой, но Адриан держится наособицу: "Мы вечно прикалывались и очень редко говорили всерьез. А наш новый одноклассник вечно говорил всерьез и очень редко прикалывался". После школы четверо клянутся в вечной дружбе - и надолго расходятся в разные стороны; виной тому романтические переживания и взрослые заботы, неожиданная трагедия и желание поскорее выбросить ее из головы... И вот постаревший на сорок лет Тони получает неожиданное письмо от адвоката и, начиная раскручивать хитросплетенный клубок причин и следствий, понимает, что прошлое, казавшееся таким простым и ясным, таит немало шокирующих сюрпризов...

"Вот что мне запомнилось (в произвольной последовательности):
— лоснящаяся внутренняя сторона запястья;
— пар, который валит из мокрой раковины, куда со смехом отправили раскаленную сковородку;
— сгустки спермы, что кружат в сливном отверстии, перед тем как устремиться вниз с высоты верхнего этажа;
— вздыбленная пенной волной река, текущая, вопреки здравому смыслу, вспять под лучами пяти-шести фонариков;
— другая река, широкая, серая, текущая непонятно куда, потому что ее будоражит колючий ветер;
— запертая дверь, а за ней — давно остывшая ванна.
Последнее, вообще говоря, я сам не видел, но память в конечном итоге сохраняет не только увиденное".